«Измаил взят и я там»: сюжеты штурма крепостей в ранних биографиях А.В. Суворова

Здесь представлена работа в номинации «Доходчиво и интересно о нашем прошлом» конкурса «Наследие предков – молодым» 2021 гг. Автор – Роман Башкиров. Научный руководитель: С. Н. Коротун, к.и.н., доцент ВУНЦ ВВС «ВВА». Подробнее о конкурсе: https://vk.com/vrn_nasledie. 

Александр Васильевич Суворов – блестящий русский полководец XVIII века, который стал живой легендой еще для его современников. Неудивительно, что уже при жизни полководца начались работы по созданию его биографии, призванной изобразить гения русского военного искусства во всем его блеске. Такой пристальный, порою выходящий за рамки здорового, интерес к личности генералиссимуса наложил на такие биографические исследования определенный отпечаток. Первые биографы Суворова не были профессионалами, а часть из них изначально не ставила перед собой задачи действительно объективного исследования. Многие письменные источники были еще недоступны, и авторы использовали для реконструкции имеющийся материал, часто устного происхождения. Как увидим далее, для реконструкции биографии А.В. Суворова стало закономерностью использование исторических анекдотов. С течением времени, когда за изучение наследия Суворова взялись профессиональные историки, а круг источников стал более значительным, многие искажения и ложные сюжеты были удалены или поставлены под сомнение. Однако ряд сюжетов оказался настолько привычен или привлекателен, что, несмотря на множество нестыковок или откровенных противоречий, надолго задержался если не в серьезных монографиях, то на страницах научно-популярных изданий.

В данной работе нами будет рассмотрен ряд сюжетов, возникших в ранних биографиях А.В. Суворова, связанных со штурмом крепостей. Эти сюжеты спорного содержания довольно ярко демонстрируют общую тенденцию. Попав на страницы биографий из исторических анекдотов, они надолго там задержались.

За свою карьеру Суворов участвовал во многих штурмах и осадах крепостей: в Семилетнюю войну он участвовал в осаде Кольберга, во время войны с Барской конфедерацией руководил взятием Краковского замка, в первой русско-турецкой войне дважды брал крепость Туртукай, а вторая русско-турецкая война ознаменовалась звездным часом Суворова – штурмом крепости Измаил. Нельзя не упомянуть и штурм укрепленного предместья Варшавы - Праги в 1794 г., принесший Суворову звание фельдмаршала.

В данной работе мы рассмотрим сюжеты, связанные со штурмом двух крепостей: Туртукай и Измаил. Обе крепости взяты штурмом в годы русско-турецких войн, а потому интересно наблюдать не только за возникновением исторических сюжетов с этим связанных, но и за их своеобразным переплетением.

Туртукай (1773)

В апреле 1773 г. Суворов был переведен с польского театра войны борьбы с Барской конфедерацией на Дунай в армию фельдмаршала П.А. Румянцева, которая вела войну с Турцией. Россия вела эту войну уже пятый год и достаточно успешно. В 1770 г. П.А. Румянцев нанес турецким армиям сокрушительные поражения в сражениях при Ларге и Кагуле. Русские эскадры под руководством А.Г. Олова уничтожили турецкий флот в Чесменской бухте. В 1771 г. вторая русская армия князя В.М. Долгорукова заняла Крым, выбив оттуда турецкие войска. Армия Румянцева вышла к берегам Дуная. Однако, несмотря на все поражения, громадная Османская империя демонстрировала неисчерпаемые мобилизационные ресурсы и при дипломатической поддержке Австрии и Франции продолжала войну^[1].

Россия была истощена, в Петербурге от Румянцева требовали новых решительных побед за Дунаем. Однако фельдмаршал сознавал, что русская армия и так потеснила турок с огромной территории, сильно растянув коммуникации. В итоге Румянцев принимает решение, осуществлять так называемые «поиски», краткосрочные операции небольшими силами, призванные нанести туркам максимальный урон и при успешном развитии подготовлявшие переправу через Дунай основных сил^[2].

Суворов получил назначение в корпус И.П. Салтыкова именно с задачей проведения такого «поиска» на крепость Туртукай. В ночь с 9 на 10 мая он скрытно ночью, чтобы турки не поняли, что атакующие имеют меньше сил, чем защитники, форсировал реку и взял крепость штурмом. Карандашом на клочке бумаги Суворов написал лаконичное сообщение И.П. Салтыкову: «Ваше Сиятельство! Мы победили. Слава Богу. Слава Вам»^[3].

На основе событий сражения и последующего рапорта Суворова и возник показательный исторический анекдот, занимавший важное место, как в построении биографии Суворова, так и в создании его исторического портрета. Впервые он приведен С.Н. Глинкой в произведении «Жизнь Суворова, им самим описанная»[4], по мнению автора, Суворов совершил штурм вопреки приказам Румянцева, да и еще написал ему дерзкий рапорт-двустишье:

«Слава Богу! слава Вам!

Туртукай взят, и я там!»

П.А. Румянцев, оказалось, не обладал чувством юмора и отдал Суворова под суд, который приговорил Александра Васильевича к смертной казни. Однако Екатерина II разобралась в ситуации и вынесла лаконичный вердикт в стиле самого Суворова: «Победителя судить не должно». Интересно, что Глинка использовал документы военной коллегии, связанные с боевыми действиями 1773 г. и знал, что «поиск» готовился на протяжении долгого времени. Однако исторический анекдот обладал таким художественным драматизмом и привлекательностью, что автор разрешил для себя противоречие, допустив, что «поиск» в последний момент был якобы отменен Румянцевым.

Еще один ранний биограф Суворова Е.Б. Фукс в издании 1827 г. полностью повторил данную историю^[5]. Интересно, что в издании И.-Ф. Антинга, написавшего биографию Суворова еще когда он был жив[6] (Суворов даже лично редактировал первую часть работы), и в самом раннем произведении Е.Б. Фукса (1811 г.)[7] этот сюжет отсутствовал. Его активное использование началось с издания Глинкой своей работы в 1819 г.

История перекочевала в работы следующего поколения биографов полководца. В неизменном виде она присутствует в 1830-1840 гг. в биографическом исследовании Н.А. Полевого и в работе Ф.И. Смита^[8].

Легенда большей частью рассыпалась в середине XIX века, когда П.М. Саковичем были проанализированы документы русско-турецкой войны. Выяснилось, что операция проводилась по инициативе самого Румянцева, Суворов действовал в соответствии с приказами своего начальника И.П. Салтыкова, и никакого суда и вердикта императрицы просто не было. Более того, в рапортах по поводу Туртукая Румянцев отзывается о Суворове благожелательно^[9].

Что же касается знаменитого двустишья для Румянцева, то по его поводу однозначного мнения нет до сих пор. Существует уже процитированное ранее короткое письмо А.В. Суворова, написанное сразу же после взятия Туртукая своему непосредственному начальнику И.П. Салтыкову: «Ваше Сиятельство! Мы победили. Слава Богу. Слава Вам». П.М. Сакович, а вслед за ним и один из самых дотошных современных исследователей биографии Суворова В.С. Лопатин, сомневаются, что Суворов продублировал сообщение еще и Румянцеву, взяв за первую строку двустишия конец послания Салтыкову[10]. В пользу того, что двустишие все-таки было написано, говорит тот факт, что его цитирует уже упоминавшийся И.Ф. Антинг[11], ведь и эти события описаны в первом томе, лично прочитанном Суворовым. Именно поэтому в достоверность стихотворения верил авторитетнейший биограф Суворова рубежа XIX-XX веков А.Ф. Петрушевский: «Он [Суворов] мог забыть хронологию событий, случившихся 20 лет назад, но никак не мог оставить в рукописи вымышленного донесения»[12].

Что касается сюжета о суде за самовольный штурм и вердикта императрицы «победителей не судят», то эта история в силу своей художественной привлекательности, хоть и была отвергнута учеными, но еще долго не сходила со страниц популярных изданий. Так 1900 год – год столетия смерти Суворова был отмечен выпуском множества популярных биографий, и в большинстве из них рассматриваемая история присутствовала по-прежнему[13].

Измаил (1790)

Со штурмом Суворовым Измаила связан нарратив, построенный на анекдоте о размолвке Суворова и Г.А. Потемкина после взятия Измаила. Появившись как анекдот в начале XIX века, эта история кочевала из одного исследования в другое вплоть до начала 90-х гг. XX века, когда в своем труде «Потемкин и Суворов» историк В.С. Лопатин поставил под вопрос ее состоятельность[14].

Данный анекдот использовался для описания поворотного момента в карьере Суворова, ведь на нем строился сюжет, которым исследовали объясняли «ничтожную» награду Суворова за штурм крепости и его последующую «опалу».

Изложим кратко эту легенду, впервые опубликованную анонимным автором в 1817 г. в издании «Дух журналов», и в 1827 повторенную Е.Б. Фуксом[15].

Вскоре после триумфального взятия Измаила Суворов прибыл в резиденцию фельдмаршала Г.А. Потемкина в Яссы. Основная часть анекдота выглядит как описание лично увиденного события: «[Потемкин] будучи чрезвычайно весел, обнимая графа, говорит ему: "Чем могу я вас наградить за ваши заслуги?" Граф поспешно отвечал: "Нет! Ваша Светлость! Я не купец и не торговаться с вами приехал. Меня наградить, кроме Бога и Всемилостивейшей Государыни, никто не может!" Потемкин весь в лице переменился. Замолчал и вошел в залу, а за ним и Граф. Здесь подает ему Граф рапорт; Потемкин принимает оный с приметною холодностию; потом, походя по зале, не говоря ни слова, разошлись… и в тот день более не видались».

В «Духе журналов» 1817 г. этот анекдот озаглавлен: «Суворов не дает себя унизить». Всего в журнале опубликовано 13 анекдотов анонимного автора, многие не выдерживают никакой критики, а сам Суворов, даже по меркам его эксцентричности, выглядит уж слишком ненормальным. И все же ссора с Потемкиным после Измаила стала хрестоматийной историей. От ее изложения не ушел ни один биограф Суворова с середины XIX века.

Итак, из анекдота мы узнаем, что Потемкин предложил Суворову награду, но последний одернул его, сказав, что наградить его может только императрица. Важно обратить внимание на следующее: все биографы, помещая эту историю в контекст жизни Суворова в целом, придавали ей очень большое значение. Причем незаметно, как бы само собой, история расширялась, приобретая ключевую роль. Анекдот завершается фразой «в тот день больше не видались». Историки сами додумали последствия этого легендарного разговора. Трактовки историков XIX века Н.А. Полевого, Ф. Смитта, А.Ф. Петрушевского и советских биографов К.М. Осипова и И.И. Ростунова, да и современного – А.В. Шишова расходятся в нюансах, но сходятся в основных домыслах. Первое: Суворов пошел на такой разговор, поскольку считал, что единственно достойной наградой за Измаил может стать только звание фельдмаршала, а его через Потемкина получить он не надеялся, оставалось напрямую обратиться к императрице. Второе: выходка стоила Суворову дорого, Потемкин не простил дерзости и в дальнейшем препятствовал достойной награде Суворова за Измаил, да и вообще его карьере. Он забрал Суворова с южного театра войны и сослал в Финляндию. Все лавры Измаила достались Потемкину. Вот как продолжение легенды выглядит у известного советского биографа К.М. Осипова: «Это была его последняя встреча с князем Таврическим. Пять минут независимого поведения дорого обошлись Суворову… Суворов выехал в Петербург. Потемкинские эстафеты опередили его: он был принят очень холодно. Екатерина почти не приглашала его в Эрмитаж, в разговорах бывала сдержанна и неприветлива… В конце апреля Потемкин устроил небывалый праздник в честь подвигов минувшей войны. За три дня до праздника императрица вызвала Суворова и во время беседы невзначай обронила: «Я пошлю вас, Александр Васильевич, в Финляндию». Суворов понял: его хотят удалить, ему не место на потемкинском триумфе. В тот же день он покинул Петербург»[16].

История о дерзком разговоре, таким образом, приводит к окончательному разрыву Потемкина с Суворовым, лишает последнего наград за Измаил, более того, Суворова удаляют из Петербурга во время празднования взятия Измаила и ссылают в Финляндию.

Логичное продолжение анекдота мало соответствует истине. Сохранились письма Суворова Потемкину. Через десять дней после взятия Измаила Суворов пишет Потемкину: «Сколько бы я желал коснуться здесь вашей мышцы. Но Ваша Светлость верить может, что я в душе моей обнимаю колени Ваши». Он тепло поздравлял Потемкина с новым годом. А в марте 1791 г. Суворов пишет Потемкину письмо с просьбой устроить для дочери Натальи, которая стала фрейлиной Екатерины II, двухгодичный отпуск[17]. Все это не вяжется с утверждением о разрыве.

Утверждение о том, что Суворов три месяца пробыл в Петербурге, но так и не дождался за свою победу никакой награды, является домыслом, высказанным Полевым. Он первый выдвинул идею, что Суворов был вызван в Петербург в январе. Продолжил традицию А.Ф. Петрушевский, писавший: «почти три месяца жил Суворов в Петербурге без всякого дела»[18].

В отличие от «наказания за Туртукай» рассматриваемый сюжет продолжает бытовать не только в популярной, но и научной литературе. Несмотря на то, что В.С. Лопатин обратил внимание на целый ряд противоречащих ей фактов. Исследователь доказал, что с конца декабря вплоть до февраля 1790 г.  Суворов находился при армии и практически ежедневно писал оттуда рапорта Потемкину. Сам Потемкин до 25 декабря находился в не в Яссах, а в Бендерах. Таким образом, если встреча Потемкина и Суворова в Яссах и состоялась, то не ранее февраля[19].

Документы позволяют утверждать: Суворов оставил армию в феврале. 3 марта он прибыл в Петербург. Уже 6 марта он получил специальное приглашение в Зимний дворец[20]. 9 марта Камер-фурьерский журнал сообщает о торжественной церемония по случаю Измайловской победы. 25 марта состоялось награждение по случаю взятия Измаила [21]. Суворов получил чин подполковника Преображенского полка. Это почетный титул. Полковником полка была сама императрица. Было принято решение выпустить медаль с его изображением. Это также очень почетная награда, за всю войну помимо Суворова ее удостоился только Потемкин. Впрочем, историки непреклонны: со времен появления рассматриваемого анекдота в биографии Суворова достойной наградой видится только фельдмаршальский жезл. Но звание фельдмаршала за всю войну не получил никто. Даже Н.В. Репнин, одержавший финальную победу над турками при Мачине в июне 1791 г., окончившую войну.

И, наконец, апрельские торжества, устроенные Потемкиным, на которых не довелось присутствовать Суворову, напрасно привязывают к взятию Измаила. Как видим, собственно чествование за Измаил произошло в марте. В завершение еще одно наказание: холодное отношение императрицы и отправка Суворова в Финляндию.

Проведенный нами анализ Камер-фурьерского журнала, позволяет построить следующую картину. С 15 апреля по 24 июня Суворов 25(!) раз присутствовал на приемах императрицы[22]. После 4 из них Суворов действительно получает приказание осмотреть русско-шведскую границу. Но уже 15 мая он завершил эту миссию и 18 мая присутствовал вместе с Потемкиным на очередном приеме в Царском селе. В мае - июне, он побывал на приемах императрицы еще 21 раз. Несостоятельно и утверждение о «последней встрече» Потемкина и Суворова в Яссах. Только на подобных приемах и обедах Суворов и Потемкин виделись весной-летом 1791 г. 9 раз.

Только 25 июня императрица поручает Суворову возвести укрепления на границе в соответствии с его же предложениями от 15 мая[23]. Оценка такого назначения, как ссылки, является нарушением принципа историзма. Действительно, финал русско-турецкой войны произошел без Суворова. Турция потерпела окончательное поражение и подписала Ясский договор. Но о том, что события будут развиваться именно так, весной 1791 г. никто не знал. Справедливо утверждение, что в Финляндию отправить Суворова уговорил Екатерину именно Потемкин. Однако считать это назначение неважным, опалой, неверно. Война с Турцией продолжалась при активном противодействии России со стороны Англии. В начале 1791 г. английская дипломатия активно подталкивала к войне Швецию, Пруссию, да и вступление самих англичан в конфликт виделось абсолютно реальным. Поэтому назначение Суворова на северные границы России показывает лишь то, что Екатерина очень серьезно относилась к перспективам войны на этом направлении.

Более того, императрица пишет в Вену про «неустрашимого Графа двух Империй Суворова Рымникского, который от нечего делать съездил прогуляться по Финляндии»[24]. Это явно демонстративное высказывание, показывающее серьезность намерений Екатерины. Суворов действительно безоговорочно воспринимался в как лучший полководец эпохи, а его назначение на определенное направление позволяет понять, как серьезно Екатерина расценивала ту или иную угрозу.

Итак, документы и факты делают историю о дерзком разговоре и его последствиях очень сомнительной. Но она проявляет удивительную живучесть. Петрушевский находит объяснение теплым письмам Суворова: эпистолярный жанр – одно, личное общение – другое. В письмах Суворов «употреблял прежние льстивые изысканные приемы… они имели у него чисто внешнее значение»[25]. Осипов, понимая, что встречи в Яссах быть не могло, переносит разговор в Бендеры.

Казалось, после ввода в оборот В.С. Лопатиным документов, подробно реконструировавших февраль-июнь 1791 г. в жизни Суворова, легенда должна сойти со страниц суворовской биографии. Но и работе Шишова 2002 г. анекдот продолжает занимать свое прежнее место в объяснении малых наград Суворова и «ссылки» его в Финляндию. Даже встречу, описанную в анекдоте, автор вслед за советским историком К.М. Осиповым называет «последней»[26].

Почему же этот сюжет, построенный на историческом анекдоте, столь живуч? На наш взгляд, это обусловлено двумя причинами. Во-первых, разрыв Потемкина и Суворова летом 1791 г. всё-таки произошел, а потому анекдот, пусть и забегая вперед, как бы предварял исторические реалии. А во-вторых, эта легенда позволяет исследователям предать подвигу Суворова, взявшего Измаил, больше драматических красок. Штурм, «на который можно решиться один раз в жизни», и который оказался не оценен, – от такой яркой драматической конструкции биографам Суворова очень трудно уйти. Вот как патетично резюмировал историю с «неблагодарностью» Потемкина еще Ф. Смит: «Удивительная игра судьбы! Именно тогда, когда она, радостно улыбаясь человеку, внушает ему самые выспренние надежды, низвергает она его в бездну!»[27]

Два штурма – один сюжет

В более широком контексте интересно отметить, что обе истории имеют схожие моменты. Видно, например, что в устной традиции с начала XIX века устанавливается точка зрения, что Суворов в годы русско-турецких войн действовал под руководством не самых одаренных и злопамятных командующих – П.А. Румянцева и Г.А. Потемкина. И если такие представления о Румянцеве не устоялись, то с Потемкиным дела и сегодня обстоят сложно.

Сходным является и драматичный поворот, связанный с тем, что за штурм Суворов не получает награды, а наоборот попадает в опалу или подвергается наказанию. В действительности за Туртукай Суворов получил орден Святого Георгия второй степени, а за Измаил почетное звание подполковника и именную медаль.

Полулегендарное двустишье, приписываемое Суворову, также имеет связь со штурмом Измаила. Политический журнал 1799 г., рисующий образ Суворова, отправляющегося в итальянский поход, приводит двустишье, приписывая его другим событиям, происходящим 17 лет спустя после штурма Туртукая, и в другой крепости – Измаил. Да и адресат иной, в журнале утверждается, что письмо Суворов писал самой императрице[28]:

 «Слава Богу, Слава Вам!

Измаил взят, и я там!»

Впоследствии, Лорд Байрон в своей поэме «Дон Жуан» использовал эти строки, также в контексте штурма Измаила. Как и положено, при этом легенда приобретает значительные метаморфозы:

Суворов в этот день превосходил

Тимура и, пожалуй, Чингисхана:

Он созерцал горящий Измаил

И слушал вопли вражеского стана;

Царице он депешу сочинил

Рукой окровавленной, как ни странно –

Стихами «Слава Богу. Слава Вам –

Писал он. – Крепость взята, и я там!»

… Сам пророк Великой Иудеи

Над бедствием смеяться не посмел.

А этот рифмоплет – Нерону пара! –

Еще острил при зареве пожара.

Байрон использовал двустишье для создания образа гениального, но кровожадного восточного варвара. Образ, который столь старательно приписывали Суворову, после подавления восстания в Польше 1794 г.

***

Подводя итог, необходимо отметить, исторические анекдоты о Суворове ярко иллюстрируют его личность и биографию. Но порой эти не самые достоверные истории начинают доминировать над более достоверными историческими источниками. Они, обладая художественной привлекательностью, словно начинают жить собственной жизнью, подчиняясь скорее не логике исторических событий, а законам драматургии. Такие истории порою становятся историографической традицией, отказаться от которой трудно. Относиться к таким историям надо с большой долей осторожности и здоровой критикой.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Антинг И.Ф. Победы князя Италийскаго графа Александра Васильевича Суворова Рымникскаго, или Жизнь его, и военныя деяния против Пруссии, Турции, Польши и Франции.  М.: Губернская тип. А. Решетникова, 1815. Ч.1. XVI с., 99 с.
2. Глинка С.Н. Жизнь Суворова, им самим описанная, или собрание писем и сочинений его. М., типография Селивановского, 1819. 314 с.
3. Камер-фурьерский церемониальный журнал 1791 г. СПб, 1890 784 с.
4. Миров С.Р. А.В. Суворов, его жизнь и военные подвиги с приложением анекдотов и метких слов его. СПб : типо-лит. Я. Кровицкого, 1900. 90 с.
5. Лопатин В. С. Суворов. М.: Молодая гвардия, 2012. 447 с.
6. Лопатин В. С. Суворов и Потемкин. М.: Наука, 1992. 288 с.
7. Лунин В.А. Граф Александр Васильевич Суворов, знаменитый герой русский.  Москва: тип. Е. И. Коновалова, 1900. 32 с.
8. Осипов К. М. Суворов М.: Молодая гвардия, 1938. 387 с.
9. Петрушевский А. Ф. Генералиссимус князь Суворов. М.: тип. М. М. Стасюлевича, 1884. Т.1. VIII с., 486 с.
10. Полевой Н. А. История князя Италийского, графа Суворова-Рымникского, генералиссимуса российских войск. СПб.: Типография Journal de St.-Petersbourg, 1843. 336 с.
11. Сакович П.М. Действия Суворова в Турции в 1773 году. СПб. Тип. К. Край, 1853. 103 с.
12. Смит Ф. Суворов и падение Польши. СПб.: типография Эдуарда Веймара, 1866. Ч. 1. Суворов. XXXVIIIс, 364 с.
13. Смит Ф. Суворов и падение Польши. СПб.: типография Эдуарда Веймара, 1867. Ч. 2. Последние смуты Польши. 355с.
14. Суворов А.В. Документы. Т.3. (1791-1798) / [ред. Г. П. Мещеряков]. М.: Воениздат, 1952. 676 с.
15. Суворов А.В. Письма / [ред В.С. Лопатин]. М.:Наука,1986. 808 с.
16. Фукс Е. Б. Анекдоты князя Италийского, графа Суворова-Рымникского. СПб.: типография Александра Смирдина, 1827. 193 с.
17. Фукс Е. Б. История генералиссимуса, князя Италийского, графа Суворова-Рымникского. М.: тип. В.С. Всеволжского 1811. 172 с.
18. Шишов А.В. Генералиссимус Суворов. Новое прочтение биографии.  М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005. 478 с.