Media Folder:
Русский мужской народный костюм Воронежской губернии XVI – начала XX вв.
Здесь представлена работа в номинации «Доходчиво и интересно о нашем прошлом» конкурса «Наследие предков – молодым» 2019-2020 гг. Автор – Анастасия Стрельцова. Научный руководитель: Шендриков Е.А., к.и.н., доцент кафедры истории, философии и русского языка Воронежского государственного аграрного университета им. императора Петра I. Подробнее о конкурсе: https://vk.com/vrn_nasledie.
В статье целью является изучение истории появления и «эволюционирования» русского мужского народного костюма Воронежской губернии в XVI – начала XX вв.
Актуальность и выбор данной темы обусловлены личным интересом и восхищением именно этой формой народного искусства. Несомненно, художественный облик каждого костюма индивидуален, и в то же время он опирается веками на сложившиеся традиции и обычаи своего народа.
Воронежский край всегда славился радушием и гостеприимством, поскольку это один из самых многонациональных регионов России. Глубокие черты национального своеобразия, вековые традиции и мастерство ярко проявляются в более массовом виде народного творчества, в искусстве вышивки, узорного ткачества, кружевоплетения – в национальном костюме. П. Д. Пономарев – исследователь, констатировавший: «Нет ни одной случайной линии и ни одного случайного рисунка и цвета в русском народном костюме, – вот почему нужна особая осторожность, бережность при проектировании новых костюмов, чтобы донести до потомков уникальность национальной одежды».
Великий русский ученый-литературовед и общественный деятель, академик РАН Д.С. Лихачев тоже справедливо отзывался в своих обращениях: «…Образ степной травы, гонимой ветром и не знающей связи с землей, все стоит перед глазами. Но трава что! А если скитальческую участь перекати-поля изведает человек? Будет ли он тогда счастлив? Вряд ли. Без любви, без «духовной оседлости», без ощущения корней, без интереса к собственной истории, дальней или близкой – неважно, к обычаям и культуре своей страны абсолютно точно не могло и не может быть полноценного человеческого счастья. Культурная среда также необходима нам для нравственной жизни, также, как и животный и растительный мир для нашего биологического с вами существования».
Если наше общество будет позволять себе и другим пренебрежительно относиться или обращаться к великим творениям наших предков, то будут ли наши потомки ценить должным и надлежащим образом сделанное нами? Конечно нет, не будут! Здесь, вне всякого сомнения, имеется одна единственная прямая связь. Именно по этой причине мы и обратились к теме русского мужского народного костюма XV – начала XX вв.
Русская национальная одежда, сохранившаяся в крестьянском быту примерно до начала XX в., является историческим памятником материальной и духовной культуры отдельной эпохи, человечества, нации, народа. Своеобразие крестьянского убранства Воронежской губернии связано в большей степени, несомненно, с историей заселения края. В XI веке территория Воронежской области, являвшаяся окраиной Рязанского княжества, стала довольно быстро заселяться и успешно осваиваться русскими, в том числе и рязанцами. Переселялись они целыми поселками. Рязанцы привезли сюда и древнюю одежду, и древние узоры, которые стали развиваться самостоятельно и самобытно. Чуть позднее в наш Воронежский край – на юго-восток Руси – хлынул поток холопов и беглых крестьян. На нашей земле в XVII – XVIII вв. селились и черкасы, которые были выходцы из Украины.
Изготавливалась одежда жителей Воронежской области из шерстяных конопляных, а также крапивных тканей. Крестьяне подвергали домашние ткани окраске растительными красителями, глинистыми коричневыми или жёлтыми массами. Ситцевые, шёлковые, и шерстяные платки также входили в состав русского национального костюма. Необычайно искусно женщины сочетали покупные ткани с домоткаными, которые сохраняли местные традиции в композиции и колорите национального костюма Воронежской губернии.
В воронежском народном костюме обязательно присутствовали три цвета, такие как белый, красный и чёрный. Белый цвет был цветом горя и смерти. В народном поверье он значился как один из основных элементов цветовой символики, который был противоположен черному и красному. Этот цвет также был связан со светом, ощущением легкости и чистоты, девственности.
Самым любимым в Воронежской губернии считался красный цвет, считавшийся далеким посланцем Бога Ярилы – «красного солнца», символизировавший вечный союз с черной землей. Для русского человека одинаковое значение имели слова «красный» и «красивый». Слово «прекрасный» означало его духовный мир, его красивую душу, а совершенно не внешнюю красоту человека.
Чёрный был излюбленным цветом в Воронежской губернии, означавший цвет земли, плодородия и покоя. Особенно он был почетен у русских людей, которые жили в центральной полосе России. Именно поэтому в этих местах во многих произведениях народного искусства фоном служил именно он. А всё, что росло на черноземной земле, было изображено геометрическими и отчасти растительными узорами символического значения. Сам черный фон не назывался фоном, а назывался «землей», его величали матушкой-кормилицей.
В состав мужского народного костюма Воронежской губернии входили рубашка-косоворотка, коротай, портки, великорусского типа, тулуп, полушубок, грешневик, малахай и треух, халат, шапка-куркуль, также шапка вязаная, шуба, картуз, шарф, башлык, грибатка, гарус, сапоги с отрезанными головками, сапоги-вытяжки, валенки, а также сапоги хромовые. В комплекс входили пояса разные, наиболее известные как дерганый, вязаный, витой, плетеный в четыре пряди и бисерный; кушак тканый и калита.
Предметы мужского народного костюма
Русские мужские головные уборы в нашем крае имели огромное разнообразие по форме и материалам, из которых они шились. Мужчины носили войлочные головные уборы. Так и головной убор грешневик получил свое название, который был каждодневным головным убором русского крестьянина. Его носили еще в XVII веке. Грешневик представлял из себя войлочную шляпу цилиндрической формы с овальным верхом и узкими немнущимися полями. В одно время с грешневиком бытовал головной убор куркуль. Он был сшит из черной овчины мехом вверх и холстиной подкладкой изнутри. Иногда пожилые мужчины носили куркуль примерно до 20-х годов XX века. Но в середине XIX века возник головной убор – малахай. Он шился из меха овец, лис, волков, зайцев и других животных. По бокам находились 2 уха и откидная планка сзади, а подкладка ставилась из холстины. В начале XX века на смену малахаю пришла похожая шапка-ушанка, или треух. Ее верх делался из сукна, а подкладку изготавливали из холстины или из покупной фабричной ткани, откидные планки переносили на лобную часть. Со 2-й половины XIX века до 20-х годов XX века носили так называемую вязаную шапку из курпяка, т.е. каракуля. Она напоминала колпак с плавно закругленным верхом, в тоже время ее называли шапкой-чулком. Вначале ее шили из натурального черного курпяка-каракуля, а в 20-х годах стали шить из искусственного каракуля. Ее надевали слегка набок, так, чтобы кольца-кудри чуба вились из-под шапки. Незадолго получил свое повсеместное распространение картуз из черного сукна с высокой тульей и «ясным» небольшим козырьком из фибры. Ухажеры по праздникам и на свадьбах вставляли красную розу или цветок мальвы – «бабьей рожи» в тулью картуза.
12.jpg
Media Folder:
Мужские головные уборы
Косоворотка относилась к туникообразному типу одежды. В основе которой лежали древнейшие общевосточнославянские формы покроя. Разрез у ее ворота был косой, а не прямой, располагавшийся всегда в левой стороне груди. Мужская косоворотка в XIX веке стала шиться из покупного кумача и ситца. Многие наиболее состоятельные крестьяне шили ее из кашемира красного, зеленого и малиновых цветов. Подол, конца рукавов, жерелок и пазуху выстрачивали узором на машинке разноцветными нитками, а бывало прошивали иногда мелкими букетиками по всему полю рубахи.
Рубаха русского крестьянина защищала его от палящих лучей солнца во время охоты и полевых работ, являясь в одно время и средством удовлетворения его эстетических и утилитарных потребностей, она заключала в себе магическую силу и оберегала его от многого. Ее надевали на новорожденного младенца, в ней он шел к венцу, в ней его клали в гроб.
Незадолго до 20-х годов XX столетия крестьяне Воронежской губернии носили портки из набивной и крашеной холстины домашнего производства. Для порток набивали посконную холстину в сочный плотный синий цвет с вертикальными прямыми белыми линиями, оживленными в промежутках вилюжками, ромбами, мелкими квадратиками-орнаментами, которые шли от древних славян-язычников. Портки шили узкими, но достаточно удобными в движении. Между калош-штанин вставлялся квадратный кусок ткани, называвшийся клином, образовывавший мотню, которая была предназначена для широкого шага и охлаждения промежности во время работы в палящую погоду. В талии портки подворачивались в полоску для образования учкура-канала. В него протягивался крепкий шнур-гаишник, при нем они стягивались и удерживались на бедрах. Позднее вместо учкара к порткам стали подшивать пояс. Для удобства при надевании спереди посередине делали разрез через ширинку, застегавшаяся крючком на гапельку, называвшаяся петелькой из тонкой проволоки. Во второй половине XIX века постепенно появлялись портки из покупной фабричной ткани молескина, сукна и тонкой шерсти. Позднее их стали называть штанами. В голенища сапог заправляли концы штанов и порток. Потом на смену порткам и штанам пришли брюки. Рубаха-косоворотка также надевалась навыпуск – поверх портков. В талии она подпоясывалась поясом из шерстяной пряжи. Немного позднее ее подпоясывали кожаным ремнем. Когда появились брюки, ее стали заправлять в них.
Пояс всегда был необходимой и важной деталью русской мужской одежды, которым подпоясывали рубаху в будничные и праздничные дни. Все русские мужчины с древних времен концы пояса завязывали только на левом бедре. Это связано с давней традицией славяноязычников, с ношением щита, а затем и сабли на левой стороне. В Воронежском крае в разный период времени бытовали различные по технике изготовления пояса такие как дерганые, вязанные на пяти спицах, витые из 2 прядей, плетенные в 4 пряди и бисерные.
13.jpg
Media Folder:
Пояс «Бешеный». Село Журавлевка
Все пояса делались из чистой, мягкой шерстной пряжи или шленки. Концы их богато украшались пышными пучками (кистями), бисером, позументом, блестками, каменными цветными пуговками и даже бывало, что жемчугом. На поясе справа носили калиту-сумочку, в которой могла помещаться деревянная резная или расписанная узорами гребенка для расчесывания волос, усов и бороды. А кто-то на этом месте носил «мошонку» из сыромятной кожи, в которой люди хранили карманные деньги.
В летнюю пору по праздникам мужчины надевали нагрудные украшения (грибатку, гарус и паломнический крест). Грибатка представляла особую аналогию женского бисерного висячего мониста, но делалась она из кругов - «ярил», которые были размещены по сдвоенным шнуром. Всю эту оригинальную композицию обряжали бусинами, бисером, пуговками, блестками и вышивкой цветными нитками. Гарус – это такой черный шнур из мягкой шленки толщиной в мизинец и длиной от 5 до 10 аршин. Его концы сшивались вместе и образовывали большой замкнутый круг, который символизировал солнце и вспаханный чернозем. Мужчины снаружи поверх рубахи помимо нательного крестика носили кипарисовые крестики, которые были прикреплены на красивом гарпусном гайтане, не так часто и на самом гарусе. Указывали эти крестики на то, что владелец их совершал паломничество пешком в святые места.
Набор мужской обуви был очень невелик. Состоял он в основном из сапог и валенок, если не считать такой малораспространенной обуви, как кожаные поршни, чуни и изначальных времен постолы. Было принято считать кожаные сапоги основным видом мужской обуви. Они имели несколько разновидностей: с пришивными головками, цельнокроеные – «вытяжки» и с «рантами». Также бытовали и получили повсеместное распространение праздничные сапоги со сборками «гармошкой»: «гармошкой» круглые, «гармошкой» семигранки и «гармошки» восьмигранки. Более состоятельные крестьяне носили сапоги с выстроченными узорами, называвшиеся отворотами на верхней части голенища. Зимой в Воронежской губернии мужчины носили черные валенки. Обувь, которая бытовала в более ранний период, поршни и постолы, практически почти не отличалась по форме от женских постолов и поршней. Плетеная обувь под названием «лапти» плелась уже в эпоху неолита, это уже выяснили позднее на основании исследований.
Мужская одежда крестьян Воронежского края состояла из таких предметов как рубашка, портки, коротай, сапоги и разные пояса. Зимой крестьяне носили шубу или полушубок, тулуп, малахай, шапку-куркуль, шарф и валенки. Для жителей Воронежской губернии была защитой от зноя и холода русская крестьянская одежда. Она отличалась удобством, она «гармонировала с господствовавшим типом лица и фигуры местных жителей». Колорит и вышивки народного костюма и сейчас заставляют нас восхищаться и удивляться его необыкновенной красоте. Они помогают нам заряжаться чувством оптимизма, настроением праздничности и безудержного веселья. Национальная крестьянская одежда Воронежской губернии является своеобразной книгой, научившись читать которую, можно знать о традициях, обычаях и истории своего народа, его достояниях и прошлом, которое русский человек должен знать и помнить.
Из всего выше сказанного можно сделать вывод о том, что удивительным и богатым, незаменимым источником изучения исторического прошлого русского народа, его мировоззрения, национального самосознания и художественно-эстетических взглядов является крестьянский костюм Воронежской губернии конца XV – начала XX. Таким образом, можно выделить то, что мужской народный костюм Воронежской губернии от сложных и многообразных комплексов в XV в. пришел к началу XX века к простому в изготовлении, который шился из фабричных тканей. Тем не менее, устойчивость народных традиций и обычаев, которая продиктована все теми же условиями жизни и хозяйственной деятельностью, значительно способствовала сохранению в главной части яркого самобытного и сложного по структуре русского мужского народного костюма Воронежской губернии XVI – начала XX вв. Когда мы возрождаем русские народные традиции, мы еще глубже познаем историю родного края, расширяем познания в истории и культуре Воронежской области, получаем представление о вечной непреходящей красоте русского народного творчества, заложенное нашими предками в далеком прошлом.
Список литературы:
1.Пономарев П.Д. Народный костюм Воронежской губернии / П.Д. Пономарев. – Воронеж: Центр.- Чернозем. кн. изд-во, 1994. – С.1.
2. Пономарев П.Д. Народный костюм Воронежской губернии / П.Д. Пономарев. – Воронеж: Центр.- Чернозем. кн. изд-во, 1994. – С.7
3. Пономарев П.Д. Народный костюм Воронежской губернии / П.Д. Пономарев. – Воронеж: Центр.- Чернозем. кн. изд-во, 1994. – С.25
4. Пономарев П.Д. Народный костюм Воронежской губернии / П.Д. Пономарев. – Воронеж: Центр.- Чернозем. кн. изд-во, 1994. – С.27-28.
5. Губанова Е. Женский костюм Воронежской областной губернии / Е. Губанова, О. Ожерельева / Народное творчество. – 2008. – №3. – С.40-43.
6. Губанова Е.Н. Декоративно-прикладное искусство Воронежского края и его изучение в школе / Е.Н. Губанова. – Воронеж: Центр духовного возрождения Черноземного края, 2003. – С.120.
7. Записки воронежских краеведов / Сост. А. И. Гайворонский. - Воронеж: Центр.- Чернозем.кн. изд-во, 1987. – С.223.
8. Красикова Н. Открыть мир народного костюма / Н. Красикова /Народное творчество. – 2008. – №4. – С.16.
9.Кретова О.К. Русский город Воронеж / О.К. Кретова. – Воронеж: Центр. - Чернозем. кн. изд-во, 1986. – С.239.
10.Кретова О.К. Русский город Воронеж / О.К. Кретова. – Воронеж: Центр. - Чернозем. кн. изд-во, 1986. – С.245.
11. Мастера художественных ремесел Воронежской области / Сост.Н.П. Красикова, Е.Г. Матвеева. – Воронеж: Центр духовного возрождения черноземного края, 2004. –С. 96
12.Матвеева Е. Воронежская матрешка. Воронежский костюм. Воронежская роспись / Е. Матвеева //Народное творчество. – 2007. – №2. – С.26-27.
13. Пономарев П.Д. Народный костюм Воронежской губернии / П.Д. Пономарев. – Воронеж: Центр.- Чернозем.кн. изд-во, 1994. – С.36-38.
14. Толкачева С.П. Народный костюм Воронежской губернии конца ХХ – начала ХХ века / С.П. Толкачева. – Воронеж: Центр духовного возрождения Черноземного края, 2007. – С.224.