Спектакль «Для тебя» как преодоление личной трагедии

В очередной раз своим участием в Платоновском фестивале порадовала Компания Финци Паска. Даниэле Финци Паска − известный швейцарский режиссёр, который являлся постановщиком спектаклей для Цирка дю Солей и церемоний Олимпийских игр в Турине, Сочи. В этом году он представил в Воронеже спектакль «Для тебя» (Per te), посвящённый одному из основателей компании − своей жене Жюли, умершей незадолго до премьерного показа в 2016 году.

Эта постановка необычна тем, что приоткрывает дверь во внутренний мир участников театральной команды. По словам одной из актрис, играющей в этом спектакле, Беатриc Сайад, он создавался на основе идеи рассказать о воображаемом мире − внутреннем «саде» − каждого из них. И после кончины Жюли, бывшей близким другом для большинства участников проекта, труппа вдруг почувствовала, что её «сад» стал общим источником вдохновения.

Также этот спектакль отличается от других постановок Компании Финци Паска тем, что актёры вместе с режиссёром активно принимали участие в его создании и вложили много своих идей. Рассказывая о личной трагедии, актёры не забывают, что они ещё и клоуны, поэтому драматичная по своей сути постановка содержит и что-то смешное, весёлое. Действительно, исполнители ролей в представлении много шутят, смеются, поют, танцуют. Всё это, по замыслу режиссёра, является одновременно способом облегчить артистам и сделать более доступным для восприятия зрителей повествование о глубоком и печальном.

История «Для тебя» не только трогательная, но и невероятно красивая.

Одним из основных элементов, выбранных для формирования зрительных образов, служит ветер, идущий от установленных на сцене вентиляторов. Он развевает волосы, одежду, поднимает вверх листья, лепестки, обрывки газет, кружит в снежной вьюге, создаёт поток из красных «кровяных» шариков, огромные куски материи превращает в замысловатые формы и фантастические существа... Лёгкому ветру противопоставлены тяжёлые доспехи, призванные защищать: они олицетворяют внешнюю и внутреннюю броню. Доспехи − это ещё и символическая связь с Жюли, которой однажды сказали, что в прошлой жизни она была рыцарем.

Спектакль полон удивительных элементов акробатики и жонглирования. Например, кручение рыцарей в массивных доспехах в обруче или перекатывание человека, помещённого в узкую трубу. «Наземные» акробатические номера чередуются с воздушными представлениями. Шарики, обручи, зонтики, тарелки в руках жонглёров заполняют сценическое пространство, делают его «насыщенным», живым, метафоричным.

Используемый на сцене экранный видеоряд и святящийся реквизит также дополняют создаваемую атмосферу, добавляя яркости, образности, глубины.

Невзирая на то, что с внешней стороны представление похоже на некое цирковое шоу, оно очень содержательное и глубоко философское.

Как уже было сказано, постановка раскрывает внутренний мир актёров − цветы в их «саду»: мысли, чувства, потребности. Затрагиваются детские воспоминания о первом знакомстве с морем, ведутся разговоры о стихотворчестве, о снах, в которых никто не обращает внимание на происходящее с тобой, о звёздах-«обманщиках» на небосклоне, свет от которых идёт слишком долго, поэтому они показывают картину прошлого, а не настоящего...

Тема утраты близкого человека порождает целый ряд глубоких размышлений. Вот одно из них. Для кого-то Бог как собака: он следует за нами по пятам и всё прощает нам, потому что всегда хочет быть рядом с нами. А для кого-то Бог как волк, который так и хочет растерзать тебя и проглотить.

Спектакль также заставляет задуматься о том, что, кроме как слов «сирота» и «вдовец/вдова», означающих потерю родителей и супруги/супруга, больше и нет других, отражающих потерю остальных родственников, друга, любимого домашнего питомца. Получается, что человеку трудно выразить боль утраты, не хватает слов.

И даже простая болтовня о помаде приводит к значимому выводу, что у счастливых женщин, имеющих рядом любимого человека, она всегда стёрта.

Актёр Роландо Таркини признаётся: «Изначально, когда мы только начали работать над спектаклем, нам было очень больно, нам даже какие-то вещи очень трудно было играть на сцене. Но постепенно, со временем мы как бы всё больше отодвигались от этого личного аспекта, создавая всё более общее, общечеловеческое в этом персонаже [Жюли], в этом спектакле».

На пресс-конференции актёры поделились своими переживаниями по поводу того, как в огромном зале Воронежского театра оперы и балета быть понятыми на самых дальних рядах. По просьбе режиссёра контакт с такими зрителями необходимо находить, возможно не на протяжении всего представления, но в какие-то моменты обязательно. В то же время артисты подчёркивали, что им должны в этом помочь сильный визуальный ряд, присутствующий в спектакле, а также то обстоятельство, что публика в России, в частности на фестивале, очень тонко чувствует переходные моменты от юмористичного к драматичному и способна читать заложенное между строк.

Хочется надеяться, что наша любознательная, уважительная и внимательная аудитория (по характеристике самих актёров) смогла передать некую энергию, чтобы магия единения с артистами произошла у всех, кто присутствовал на представлении. Ведь мнение актёра Стефана Джентилини таково: «Иногда неизвестно: это мы даём, или мы получаем больше от публики, потому что публика очень много даёт нам. Иногда за счёт эмоционального контакта с аудиторией гораздо проще что-то у себя в душе шевельнуть, чтобы это взаимодействие состоялось».

Поскольку артистам приятно возвращаться на Платоновский фестиваль, то воронежцы будут рады и дальше продолжать знакомиться с их творчеством. И, может быть, режиссёр Даниэле Финци Паска сможет внести фигуру Андрея Платонова в формат своего спектакля, как это было сделано с образом Чехова в рамках Международного театрального фестиваля имени А. П. Чехова в Москве. По крайней мере, актёры такую возможность не исключают.

Текст – Мария Миронова

Фото – Елена Корчагина, Елена Цапович