Василий Чапаев – жизненный путь и посмертная слава

Писать о Чапаеве просто и сложно одновременно – ибо нечасто в истории нашей страны попадается человек, о котором все слышали так много и знают так мало. Итак, начнем по порядку...

До войны

Будущий командир дивизии и человек-легенда родился 28 января (9 февраля) 1887 года в деревне Будайка Чебоксарского уезда Казанской губернии в русской крестьянской семье (в 1940 г. это село, переименованное к тому времени в Чапаево, вошло в черту города Чебоксары). Предки Чапаевых жили здесь с давних времен, это село упоминается в документах как минимум с 1646 года. Что же касается фамилии, то Михаил Чапаев, старший брат нашего героя рассказывал, что их дед Степан Гаврилович руководил артелью грузчиков, грузивших бревна на баржи и командовал своим товарищам «Чепай! Чепай!», т.е. «цепляй» - так появилось прозвище, ставшее потом фамилией. К слову, сам Чапаев писал свою фамилию именно как «Чепаев». Впервые эта фамилия появилась в документах ещё раньше в метрической книге при бракосочетании 25 января 1867 года, где одним из поручателей по невесте был «крестьянин деревни Будайки Степан Гаврилов Чапаев».

Затем семья Чапаевых в поисках лучшей доли переселилась в село Балаково Николаевского уезда Самарской губернии – это был сравнительно крупный порт на Волге и один из центров хлебной торговли, в 1911 г. это село стало городом, сейчас там население больше 200.000 чел. Иван Степанович определил сына в местную церковно-приходскую школу, деньги на содержание которой давал его зажиточный двоюродный брат. В семье Чапаевых уже были священники, и родители хотели, чтобы и Василий тоже стал попом, но жизнь распорядилась иначе – Василий учился два года, а затем в Поволжье было подряд три неурожайных года (1897-99) и надо было начинать работать, чтобы помочь прокормить семью. По некоторым данным, он работал «мальчиком» в лавке (т.е. за еду и жилье выполнял мелкие поручения – подобное явление тогда было широко распространено и хорошо описано в произведениях Горького) и половым (т.е. официантом) в чайной. Точные сведения можно найти только о более позднем периоде – в 1902 г. 15-летний Василий Чапаев стал работать в столярной мастерской балаковского кустаря Г. И. Лопатина, причем первую зиму работал бесплатно, только за еду, а в 1904 г. он перешел к известному в то время в Балакове мастеру столярного дела Ивану Гавриловичу Зудину. В непростом 1905 г. среди его знакомых оказалось много активных революционеров, поэтому из предосторожности пришлось сменить место жительства. В 1906 году Василий работал в Сызрани. С годами он в совершенстве овладел ремеслом плотника и работал по найму вместе с отцом и братьями. В Поволжье и заволжских степях они строили дома, мукомольные мельницы, делали сельскохозяйственный инвентарь, а в селе Клинцовка Николаевского уезда построили церковь. Во время этого строительства Василий, сорвавшись, упал с колокольни и лишь по счастливой случайности не разбился насмерть.

Осенью 1908 года Василий был призван на службу в армию и направлен в Киев, однако уже весной следующего года, по неизвестным причинам, Чапаева уволили из армии в запас и перевели в ратники ополчения 1-го разряда. Видимо, причиной стало то, что его старший брат Андрей во время службы в армии был приговорен к смертной казни (о причинах этого приговора мне не удалось найти данные), возмутивший этим отец был арестован местными властями – вот и решили не держать в армии в непростое для страны время (ведь только что была подавлена первая русская революция 1905-07 гг.) родственника политически неблагонадёжных – директива Главного штаба Военного министерства от октября 1907 г. предписывала уездным воинским начальникам: «По получении от чинов Министерства внутренних дел сведений о неблагонадежности в политическом отношении новобранцев сообщать их в те части войск, куда назначены заподозренные в политической неблагонадежности новобранцы», так как это имеет целью «предохранение армии от проникновения в среду нижних чинов преступной пропаганды». Документооборот в то время был не столь быстрым, как сейчас, и сведения о родственниках Василия Чапаева могли быть получены уже после его призыва. Таким образом, Чапаев вернулся к гражданской жизни и до начала войны работал плотником.

В 1908 г. ещё до армии Чапаев познакомился с 16-летней Пелагеей Метлиной, дочерью священника из Балаково. После возвращения домой, 5 июля 1909 г. 22-летний Василий Иванович Чапаев обвенчался с Пелагеей. Вместе они прожили 6 лет, у них родилось трое детей: Александр в 1910 г, Клавдия в 1912-м. До 1912 г. он жили в доме родителей Василия Ивановича.

C 1912 по 1914 год Чапаев с семьёй жил в городе Мелекесс (ныне Димитровград Ульяновской области) на улице Чувашская, т.к. село Балаково стало приходить в упажок (железная дорого прошла мимо него) и стало мало работы для плотника. В Мелекессе в 1914 г. у Чапаева родился сын Аркадий. После начала мировой войны, 20 сентября 1914 г. Чапаев был призван на военную службу и направлен в 159-й запасной пехотный полк в город Аткарск (Саратовская губерния).

Две войны

В январе 1915 г. (по другим данным – в декабре 1914 г.) он попал на фронт и воевал в 326-м Белгорайском пехотном полку 82-й пехотной дивизии в 11-й армии Юго-Западного фронта на Волыни и в Галиции, до 9 марта 1915 г. этот полк участвовал в осаде Перемышля. Затем Чапаев был направлен в полковую учебную команду, где готовили унитер-офицеров.

9 марта Перемышль капитулировал, 82-я дивизия была передана 9-й армии, и 326-й полк сначала восполнял потери, а затем воевал за Днестром и Прутом. За мужество, проявленное в боях 5-8 мая 1915 г., Чапаев был награжден Георгиевской медалью № 640150. Приказом по полку от 10 июля 1915 года в районе д. Дзвиняч рядовой 1-й роты Василий Чапаев был произведен в младшие унтер-офицеры «за хорошее поведение и отличное знание службы». 16 сентября за мужество и храбрость, проявленные в боях с 18 мая по 9 июня, младший унтер-офицер Чапаев был награжден Георгиевским крестом 4-й степени № 463479. Затем началось Великое отступление, закончившееся позиционным периодом войны на Юго-Западном фронте.

В боях в районе Цумани и Карпиловки 27 сентября 1915 года В. И. Чапаев был ранен и отправлен в госпиталь, откуда вернулся в полк 29 ноября того же года. В то время, пока он находился на излечении, вышел приказ о производстве его в старшие унтер-офицеры, а за мужество и отвагу в боях 14–17 августа у д. Сновидов и на р. Стрыпь младший унтер-офицер В. И. Чапаев был награжден по приказу от 31 декабря 1915 года Георгиевским крестом 3-й степени № 49128.

В ходе наступления Юго-Западного фронта летом 1916 г., которое со временем стало известно как «Брусиловский прорыв», 3 июня Василий Чапаев был произведен в фельдфебели. Бои продолжились, и в приказе командира 11-го армейского корпуса генерала от артиллерии Баранцова от 23 октября 1916 г. отмечалось: «Фельдфебель Василий Иванович Чапаев награждается Георгиевским крестом 2 степени. В бою 15 июня 1916 г. у г. Куты, руководя подчиненными, примером отличной храбрости и мужества, проявленным при взятии занятого неприятелем укрепленного места, ободрял и увлекал за собой своих подчиненных и, будучи опасно ранен, после сделанной ему перевязки, вернулся в строй и снова принял участие в бою».

В конце лета 1916 года В. И. Чапаев тяжело заболел и 20 августа был отправлен в перевязочный отряд 82-й пехотной дивизии. В роту вернулся 10 сентября, но пробыл там только один день пробыл – 11 сентября 1916 года он получил шрапнельную рану в левое бедро и был отправлен на излечение в 81-й отряд Красного Креста.

Пока Чапаев лечился, две роты его полка (1-я, фельдфебелем которой он был, и 3-я) отказались выполнять боевой приказ – идти в бой на горе Прислип. «Мятежные» роты были немедленно расформированы, а 248 солдат (119 солдат из 1-й роты) привлечены к следствию, под суд отданы 197 и осуждены 185 солдат, а командир полка и командир 1-го батальона были отстранены от должностей за служебное несоответствие.

Чапаев тем временем был переведен в 153-ю команду выздоравливающих и командовал там взводом, что позволило потом Кутякову, который после гибели Чапаева занял его место командира дивизии и затем стал одним из его первых биографов, запустить в научный оборот утверждение, что Чапаев был произведен в подпрапорщики.

Февральскую революцию Чапаев встретил по одним данным в Херсоне, по другим – в госпитале в Саратове (согласно другой версии, его туда направили 20 марта – уже после революции).

После возвращения в родные края у него произошел окончательный разрыв отношений с женой, а сам он сблизился с анархо-коммунистами. В Саратове он выступал на митингах против продолжения войны. Тем временем он был назначен фельдфебелем 4-й роты 138-го запасного полка.

28 сентября 1917 года вступил в РСДРП(б), затем был избран командиром 138-го пехотного запасного полка, стоявшего в Николаевске. В октябре 1917 года В. И. Чапаев был послан Николаевским комитетом РСДРП(б) в Заамурские полки одного из армейских корпусов Юго-Западного фронта для агитации против продолжения империалистической войны, и, как он потом сообщил о результатах, «Кончилось победой». По возвращении он стал делегатом съезда солдатских депутатов в Казани. 18 декабря уездным съездом Советов избран военным комиссаром Николаевского уезда и в этой должности руководил разгоном Николаевского уездного земства. Организовал уездную Красную гвардию из 14 отрядов. В январе 1918 г. его отряд в 400 человек восстановил советскую власть в Большой Глушице, где уральские казаки и эсеры захватили власть и объявили этот район не подчиняющимся Петрограду. Весной 1918 г. участвовал в походе Особой армии на Уральск (сейчас это город на границе Казахстана и России с неблагозвучным местным названием Орал), где в марте казачий съезд постановил, что до созыва Учредительного собрания Уральская область должна быть автономной. По его инициативе 25 мая принято решение о реорганизации отрядов Красной гвардии в два полка Красной армии: им. Степана Разина и им. Пугачева, объединённых в Пугачевскую бригаду под командованием Чапаева. В дальнейшем участвовал в боях с чехословаками и Народной армией Комуча, у которых отбил Николаевск, переименованный в честь бригады в Пугачев – так этот город называется и по сей день.

Всё лето шли упорные бои в районе Уральска, а затем появился новый противник – армия Комуча и Чехословацкий корпус, так что к началу сентября в Поволжье друг другу противостояли внушительные по меркам той войны силы – примерно 75.000 красных и 70.000 их противников. 20 сентября 1918 г., после посещения 4-й армии (собственною, «армией» это соединение было лишь на бумаге – на тот момент там было 21.200 бойцов, т.е. чуть больше полноценной дивизии царских времен) председателем Реввоенсовета республики и наркомом по военным и морским делам Л.Д. Троцким Чапаев был назначен командиром 2-й Николаевской дивизии (она была сформирована как раз в эти дни на основе партизанских отрядов Новоузенского, Николаевского и Малоузенского уездов Самарской губернии и двух добровольческих отрядов балашовских и пензенских рабочих). Его дивизии было приказано начать наступление, но он отказывался и требовал дополнительных боеприпасов. Наступление всё же он начал, но продолжал требовать боеприпасы и автомобили – последние (он просил три легковых машины и четыре 1,5-тонных грузовика) требовались ему для облегчения снабжения дивизии, находившейся в 130 км от железной дороги.

Стоит сделать небольшое отступление. Роман Фурманова и фильм Васильевых навсегда внедрил в массовое сознание образ – Чапаев на коне с шашкой и в развевающейся бурке. На самом же деле, Чапаев не был таким храбрым, но недалёким рубакой и большое внимание уделял техническим родам войск – артиллерии, бронеавтомобилям, с большим вниманием относился к авиации.

Несмотря на нехватку всего, наступление продолжалось и 1 октября Восточный фронт красных занял Сызрань, а 7-го – Самару, после этого правый фланг 4-й армии, где находилась дивизия Чапаева, должен был наступать на Уральск. Однако, белые сами начали наступление и Николаевской дивизии Чапаева пришлось отходить, но это не помогло – она была окружена в конце октября. 31 октября по приказу Чапаева части его дивизии начали прорыв из окружения и сумели вырваться. Затем фронт предпринял ещё одно наступление на Уральск, и снова оно было неудачным. Этот город красные возьмут только 24 января 1919 г., когда Чапаева уже не будет в дивизии.

С ноября 1918 по февраль 1919 г. он учился в академии Генерального штаба.Временно исполнявший обязанности командующего 4-й армии А. А. Балтийский в характеристике, данной В. И. Чапаеву 19 ноября 1918 г., писал:

«Начальник Николаевской пехотной дивизии Василий Иванович Чапаев, ныне командируемый в Академию Генерального штаба, известен мне как военный вождь революционных войск, обладающий следующими свойствами:

Умение в боевой обстановке владеть современной массой личным обаянием героя, подвигами беззаветной храбрости, твердостью воли и решимостью заставить исполнить приказание.

Умение ориентироваться в боевой обстановке. Ясное понимание необходимости для победы координировать действия боевых единиц. Понимание маневра и удара. Смелость в принятии решений. Военный здравый смысл.

Все изложенное усвоено т. Чапаевым исключительно в боевой практике войны дореволюционной и современной революционной с ее исключительными особенностями.

Отсутствие общего и военного образования сказывается в технике управления войсками и отсутствии широты охватить военное дело. Полный инициативы, но пользуется ею неуравновешенно, вследствие отсутствия военного образования. Однако ясно обозначаются у т. Чапаева все данные, на почве которых, при соответственном военном образовании, несомненно явится и техника, и обоснованный военный размах.

Стремление получить военное образование, дабы выйти из состояния „военной темноты“, а затем вновь стать в ряды боевого фронта.

Можно быть уверенным, что природные дарования т. Чапаева в сочетании с военным образованием дадут яркие итоги».

Председатель Реввоенсовета IV армии Г. Д. Линдов дал Василию Ивановичу следующую характеристику:

«Предъявитель сего т. Чапаев Василий Иванович работал в революционных рядах со времен Октябрьского переворота. Он был послан на фронт в качестве агитатора в Заамурские полки, по выполнении этой задачи Николаевским исполнительным комитетом он был делегирован на окружной Казанский съезд Советов, откуда был вызван для принятия должности командира 138 запасного полка. Затем он был назначен уездным Николаевским исполнительным комитетом военным комиссаром Николаевского уезда. В бытность свою в этой должности т. Чапаев сформировал отряд Красной Армии в 300 человек.

Когда на юго-востоке России казаки объявили войну пролетарской революции, т. Чапаев организовал под своим руководством три отряда революционных войск, командиром которых он и был назначен уездным исполкомом. Сдавши командование своему помощнику, т. Чапаев принялся за формирование 2 полка и был назначен командиром бригады.

В июле месяце им был сформирован 4 Николаевский и 1 кавалерийский полки, зимой – Балаковский полк. В сентябре сего года председателем Реввоенсовета Республики он был назначен начальником 2 Николаевской советской дивизии, им самим сформированной.

Военно-революционный совет IV армии знает т. Чапаева как отважного солдата революции и для пополнения его военных знаний делегирует его как представителя IV армии в Академию Генерального штаба».

В то время полный курс Академии Генерального штаба занимал 3 года, одновременно действовали ускоренные годичные курсы (на такие и был направлен Чапаев), чтобы армия как можно скорее получила подготовленные командные кадры. Организационная комиссия приказом по Академии Генштаба № 5 от 20 октября установила следующий цикл предметов на ускоренных курсах академии: основы современной стратегии, тактика (общая и родов войск), основы военной психологии, история первой мировой войны, служба Генерального штаба, военно-географический обзор театров войны, организация войск, военных управлений и учреждений, военное хозяйство, снабжение, транспорт, теория съемки, военно-инженерное дело, сведения по технике артиллерийского дела, сведения по технике железнодорожного дела, основы политической экономии.

Комиссия, ознакомившись с документами Чапаева, после собеседования вынесла 3 декабря 1918 года заключение: «Зачислить как имеющего революционно-боевой стаж», и приказом по академии № 44 от 6 декабря 1918 года Василий Иванович Чапаев был зачислен «в число слушателей Академии Генерального штаба как удовлетворяющий всем условиям приема». При этом было оговорено, что он и слушатель А. М. Чевырев зачислены с обязательством через два месяца с начала обучения сдать экзамены по программе командных пехотных советских курсов.

Чапаев очень усердно занимался в академии – внимательно слушал лекции (особенно его интересовали история и география), тщательно выполнял задания, но преподаватели часто говорили: «Против вашей идеи решения у меня никаких возражений не имеется – она замечательна и оригинальна. Но оформление ее страдает рядом недостатков»5 - ну а откуда было взяться навыкам в оформлении, если после двух классов церковно-приходской школы он кроме топора и винтовки ничего в руках не держал?!

В общем, из-за нехватки многих необходимых для полноценного обучения знаний Чапаеву стало неуютно в Академии Генштаба и он стал просить вернуть его на фронт. В начале января 1919 г. он получил отпуск и убыл на Восточный фронт, в Москве долго ждали его возвращения и лишь 14 мая 1919 г. его официально отчислили из Академии «как неприбывшего из отпуска по неизвестным причинам».

В начале февраля 1919 г. он прибыл в Самару в штаб 4-й армии, которую к тому времени возглавил М.В. Фрунзе. 4 марта он был назначен командиром 1-й бригады Александрово-Гайской группы (эта группа состояла из бригады и Балаковского стрелкового полка) и всей группы, 9 марта комиссаром Александрово-Гайской группы был назначен Дмитрий Фурманов (1891-1926), который прибыл на фронт со своей гражданской женой Анной Стешенко (во время первой мировой войны она была медсестрой и в санитарном поезде познакомилась с Фурмановым) – которая со временем станет прототипом хорошо всем знакомой Анки6. Её появление стало поводом для первого конфликта Чапаева и Фурманова – Чапаев потребовал удалить постороннюю бабу из воинской части в военное время, а тот отказался, и в итоге пришли к компромиссу: Анна Стешенко занялась наглядной агитацией – устраивала театрализованные представления перед бойцами.

Тогда же, в марте, Фрунзе провел перестановки в командном составе вверенных ему сил, и Чапаев стал командиром 25-й стрелковой дивизии (4 бригады – 73-я, 74-я, 75-я и Особая), точнее – снова стал, т.к. так теперь называлась его бывшая Николаевская дивизия. Эта дивизия под его командованием участвовала в Бугульминской и Белебеевской операциях против армии Колчака. Под руководством Чапаева эта дивизия 9 июня 1919 г. заняла Уфу, а 11 июля – снова Уральск. При этом Чапаев тщательно готовил взятие Уфы, в частности 7 июня приказал саперным ротам 73-й, 74-й бригад и 31-й дивизии, приданным на время операции, подготовить причалы для пароходов, паром для переправы бронемашин и артиллерии, привести в проезжее для машин состояние дорогу на противоположной стороне реки на Александровку. В ходе тяжёлых трехдневных боев Уфа была взята, но во время этих боев Чапаев был ранен в голову очередью с самолёта и в течение недели не командовал дивизией, а присутствовавший при его штабе Фрунзе был контужен взрывом авиабомбы.

После взятия Уфы и Уральска надо было наступать дальше на юг. С началом тяжелых боев южнее Уральска Чапаев подписал приказ, в котором говорилось: подошла горячая пора уборки хлебов, по убирать их некому и нечем; надо проникнуться сознанием того, что врагов революции можно победить только при наличии хлеба; между тем войсками много крестьян с подводами отрывается от дела неоправданно. Целые обозы тянутся с ненужным имуществом: роялями, пианино, граммофонами, кроватями, матрацами и другими. В предстоящем походе по безводной степи будет нужна каждая повозка под самое необходимое – боеприпасы и продовольствие. Поэтому приказывалось весь скарб сдать в интендантские склады. Особенно обращалось на это внимание начальника санитарной службы дивизии и требовалось навести порядок в подчиненных ему медпунктах и в полевом госпитале.

В приказе предлагалось возимые на 50 подводах декорации культпросветотдела (которыми как раз занималась жена Фурманова), а также несколько человек оставить в Уральске для обслуживания населения. Фурманов этот приказ не подписал, назвал поступок Чапаева подлым – но командование признало решение Чапаева правильным, хотя конфликт пришлось улаживать самому Фрунзе.

В напряженных боях, с которыми она прошла сотни километров от самого Бузулука, люди и кони были изнурены, иссякли запасы. Требовалась передышка, и начдив 24 июля отдал приказ о переходе к обороне. Готовясь одновременно к наступлению, он требовал принять все меры к скорейшему излечению лошадей, откорму их на пастбищах, организовал пополнение продовольственных и других запасов, установил жесткий контроль за исполнением своих приказов и распоряжений. Подсчитав необходимое количество гужевого транспорта, чтобы поднять запасы дивизии, достаточные для обеспечения боевых действий в условиях большой оторванности от баз снабжения, так как железная дорога Саратов – Уральск не была восстановлена и возможные перехваты коммуникаций противником не исключались, Чапаев получил огромную цифру и обратился к командарму с просьбой выделить 15 автомобилей и средства водного транспорта. Просьба не была удовлетворена.

В докладной записке командованию 4-й армии Чапаев высказал тревогу по поводу растянутости дивизии по фронту до 250 верст: это противоречит уставу, дает возможность противнику наносить поражения дивизии по частям, не позволяет командирам управлять частями и подразделениями да и просто поддерживать в них порядок и обслуживание. Настаивал на постановке дивизии боевой задачи и создании условий для ее выполнения.

Как раз в эти дни, 26 июля, временный командующий Южной группой В. С. Лазаревич прислал В. И. Чапаеву приветственную телеграмму: «Поздравляю вас с награждением орденом Красного Знамени за боевые отличия в период боев под Уфой. Уверен в столь же блестящих боевых действиях ваших полков здесь, под Уральском. Искренне желаю дальнейших успехов для торжества оружия Красной Рабоче-Крестьянской Армии».

Война продолжалась, и 9 августа был взят Лбищенск (сейчас село Чапаев Западно-Казахстанской области Казахстана), а перед этим, 6 августа – Бударинск, где хорошо укрепленную (по меркам Гражданской войны, конечно) позицию защищали два полка белых и юнкера Гурьевской пехотной школы.

Как это всегда бывало в ходе Гражданской войны, достигнутые успехи были причиной будущих поражений – в ходе боевых действий войска сильно растягивались по фронту и в глубину, а недавние бои требовали большого расхода боеприпасов на фоне их постоянной нехватки. Так получилось и у Чапаева: его дивизия действовала на фронте в 250 км (!), промежутки между группами достигали 80-100 км; технических средств для связи между ними не было, а самолеты не использовались из-за отсутствия горючего. 23 августа Чапаев послал телеграмму командующему армией: «В 25-й дивизии нет патронов, об этом говорилось по прямому проводу по всем направлениям и в штаб-IV… Посылались телеграммы, послан приемщик с требовательными ведомостями, но до сих пор нет никакого результата… Тотчас, немедленно шлите огнеприпасы, иначе положение становится опасным». 26 августа Чапаев сообщал о получении противником орудий, броневиков, аэропланов и пополнения людьми, о проникновении его большими отрядами в тыл на различных участках и особенно на Бухарской стороне, сообщал, что серьезность положения заставила его перебросить часть сил восточнее Урала, хотя такая переброска с главного, гурьевского, направления весьма опасна: противник мог в любое время обрушиться на ослабленные части. Просил срочно слать пополнение, а также дать ему 17-й бронеотряд, который направлялся в I армию. Вместо этого ему приказали занять район Кызыл-Убинской...

Резервов в распоряжении Чапаева не оставалось, так что противник мог проникать в тыл большими силами – что, собственно, и произошло.

Гибель

Проблемы Чапаева были хорошо видны и противнику, поэтому командование Уральской армии белых решило устроить глубокий рейд по тылам. 31 августа сводный отряд полковника Николая Николаевича Бородина (1192 бойца при 9 пулеметах и 2 орудиях) вышел из посёлка Калёный в степь на запад – его целью было незаметно подойти и стремительно захватить Лбищенск, чтобы отсечь войска красных от их баз и вынудить к отходу и уничтожить штаб дивизии Чапаева. Так уж совпало, что время для атаки оказалось очень удачным – штаб с дивизионными учреждениями перебазировался сюда из станицы Бударинская лишь к вечеру 2 сентября и в городе (который очевидцы называли просто большим селом) царила неразбериха – сюда переехали радиостанция № 532, полевая телеграфная контора № 68, хлебопекарня, лазарет, управления начальника артиллерии и дивизионного инженера, отделы санитарного и ветеринарного снабжения, авиаотряд в составе 3 самолетов, громоздкий обоз в 500 с лишним подвод (включая обозы отдела снабжения 73-й бригады и 218-го полка, не успевшие выехать из Лбищенска). В общем, всё это не вяжется с образом Чапаева как врага штабов, который упорно культивировал Фурманов в своем романе. Из строевых подразделений имелись, по существу, комендантская команда в составе 60–80 бойцов и дивизионная школа численностью около 200 курсантов – как раз курсанты, в основном, и несли охрану города. 5 сентября Бородин атаковал и после 6-часового боя город был захвачен. В этом бою и погиб Чапаев. Некоторым утешением для красных могло служить то, что в бою погиб и полковник Бородин, но уж слишком это были разные по своей значимости военачальники, чтобы такой «размен» можно было считать равноценным.

Благодаря роману Фурманова и фильму Васильевых общеизвестная картина гибели Чапаева выглядит так – раненый Чапаев попытался переплыть реку Урал, но утонул, не доплыв до азиатского берега. Фурманова, напомню, в то время уже не было в дивизии Чапаева, восстановить картину он мог в лучшем случае по рассказам участников того боя, но не все они физически видели, что случилось с командиром дивизии. Благодаря этому появилось много альтернативных версий – Чапаев был взят в плен и расстрелян белыми, или вообще выжил, но потерял память и работал плотником. Однако, в 1962 г. дочь Чапаева получила письмо из Венгрии – бывший военнопленный, воевавший во время войны в составе чапаевской дивизии, после просмотра фильма рассказал, чему был очевидцем: Чапаев был ранен в голову и живот, и четыре красноармейца на плоту из половины ворот попытались перевезти его на другой берег Урала, но во время переправы Чапаев скончался от ран.

Посмертная слава

В самом начале я писал, что о Чапаеве известно мало. Действительно, он был командиром одной из многих дивизий Красной Армии, поэтому при жизни его путь никто специально не отслеживал, а потом он слишком рано погиб и не оставил мемуаров. О нем начали писать другие.

4 октября 1919 г. 25-я стрелковая дивизия была переименована в «25-я стрелковая имени В. И. Чапаева дивизия». В том же месяце политический отдел Реввоенсовета Туркестанского фронта выпустил на двух листах газетного формата листовку «Памяти героя пролетарской революции и полководца красноармейцев Василия Ивановича Чапаева», куда были включены «Воспоминания о Чапаеве» Д. А. Фурманова и его же статья «Последние часы Чапаева». В 1923 г. Фурманов опубликовал художественный роман «Чапаев». Напомню, что в ходе нескольких месяцев совместной службы (с 25 марта по 30 июня) у Фурманова и Чапаева несколько раз случались серьезные конфликты, которые было вынуждено решать командование армии, а то и фронта (а сколько было менее громких размолвок, которые не дошли до столь высокого руководства и поэтому не были зафиксированы в документах, мы уже не узнаем) и в итоге Фурманов был отозван из дивизии – но именно он стал главным источником сведений о Чапаеве для миллионов людей. Более того, именно роман Фурманова и его дневники легли в основу сценария известного (более того – всемирно известного) фильма «Чапаев». К слову, сценарий написала вдова Фурманова – Анна, и он получился очень далёким от романа (в романе Фурманова нет даже Анки!). Если честно, у сценария и романа (если не считать гибели главного героя в финале) есть только один общий момент – Чапаев заставляет ветеринаров с дореволюционным образованием проэкзаменовать сельского коновала и выдать ему свидетельство. Фильм вышел на экраны в 1934 г. и исполнитель главной роли Борис Бабочкин стал для всех воплощением образа командира дивизии и сделал его человеком-легендой. В целом, экранный образ получился весьма далёким от реального – Чапаев не был отважным, но малобразованным лихим кавалеристом, но для огромного числа людей он стал именно таким. Хорошо это или плохо – вопрос открытый. В конце концов – не он первый пострадал от такого. Чей образ нам ближе – придуманный Дюма и сыгранный Боярским отважный дуэлянт и верный помощник королевы или реальный д’Артаньян: не участвовавший в осаде Ля-Рошели из-за юного возраста исполнитель многих деликатных поручений кардинала Мазарини и короля Людовика XIV, погибший в 60 лет при штурме Маастрихта? Так что Чапаеву, полагаю, всё же повезло – если бы не фильм, он бы так и затерялся среди сотен командиров дивизий РККА в Гражданскую войну и был бы известен, а так его знают все и кто заинтересовался подробнее – может легко получить дополнительные сведения из документальных книг и иных публикаций о том, как всё было на самом деле.

В межвоенный период вышла и несколько более серьезных книг о Чапаеве. Автором их был, главным образом комкор Иван Семенович Кутяков, который в дивизии Чапаева командовал полком, а после его гибели возглавил дивизию – «Василий Иванович Чапаев» (1935) и «Боевой путь Чапаева» (два издания в 1936 г.).

В честь Чапаева назывались улицы, населенные пункты, корабли и суда, ему ставили памятники.

Во время гражданской войны в Испании (1936-39) официальным правительством 11 ноября 1936 г. был сформирован батальон «Чапаев» - в республиканской армии каждый батальон, а то и рота могли носить свое особое имя (например, 2-я рота батальона «Чапаев» была названа в честь польского поэта Мицкевича). Сначала в нем было 625 бойцов 21 национальности. Управлять таким подразделением было непросто и часто приказы приходилось переводить 3-4 раз.

8 октября 1939 г. был заложен легкий крейсер «Чапаев», на закладной доске было сказано: «Трудящиеся народы СССР строят крейсер «Чапаев» для защиты Социалистического Отечества от интервенции мировой буржуазии». Это был первый корабль в серии из 7 крейсеров, но они не были закончены до начала войны – 5 крейсеров были достроены уже после её окончания, а два были захвачены немцами и разобраны на металл.

Примечательно, что в такой фундаментальной и идеологически выверенной серии биографических книг, как «ЖЗЛ», в советское время не вышла отдельная биография Чапаева! Точнее, в 1963 г. в этой серии вышел сборник «Герои гражданской войны» - 16 человек на 530 страниц, из которых лишь 28 посвящены Чапаеву! А вот биография Фурманова была издана в серии «ЖЗЛ» в 1968 г. (плюс в её конце был приведен список уже имевшихся публикаций о Фурманове из 25 пунктов). В остальном же, исследования выходили больше о Чапаевской дивизии, чем о самом Чапаеве – только в 1958 г. была переиздана книга Кутякова, но её объем был всего 88 страниц. Из обстоятельных, серьезных биографий мне встречалась только 350-страничная биография, изданная в 1987 г. в Чебоксарах тиражом 50.000 экз., зато с весьма достойным научным аппаратом.

После того, как советская эпоха закончилась, интерес к Чапаеву не угас. Вышло несколько подробных биографических исследований, а в художественной сфере легендарная личность вдохновила Виктора Пелевина на роман «Чапаев и Пустота» (где Чапаев не просто командир дивизии, куда случайно попал поэт-декадент Петр, но и тонкий исследователь мистических вопросов), а создателей компьютерных игр – на серию квестов «Петька и Василий Иванович спасают галактику» и др. В 2012 г. вышел телесериал о Чапаеве – нельзя сказать, что хорошо получилось, но во многом лучше того шлака, что заполонил телеэфир.

Всем нам известны выражения «птенцы гнезда Петрова» и «екатерининские орлы», но и дивизия Чапаева дала нашей стране много выдающихся людей. Трофейной командой в 25-й дивизии руководил никому тогда неизвестный Сидор Артемьевич Ковпак – будущий командир крупного партизанского соединения на Украине во время Великой Отечественной войны. В чапаевской дивизии сражались бывший пленный Ярослав Гашек – будущий автор книги о бравом солдате Швейке, и Иван Панфилов – будущий генерал и командир 316-й стрелковой дивизии. Артиллерийским дивизионом командовал Александр Васильевич Беляков, который через 20 лет станет известным штурманом и совершит с Чкаловым два сверхдальних перелета.

В конце этой работы следует сказать и о детях нашего героя. Тут, вопреки известной поговорке, природа не отдыхала и все трое стали достойными людьми. Первый сын, Александр, стал артиллеристом, командовал дивизионом во время битвы за Москву, затем

сражался под Ржевом, а зимой 1942-43 гг. командовал полком из состава противотанковой артиллерийской бригады в сражении за Воронеж, освобождал Нижнедевицк. Завершил службу в должности заместителя командующего артиллерией Московского военного округа и умер в 1985 г.

Его сестра Клавдия была советским чиновником, а после выхода на пенсию работала в архивах и собирала материалы об отце.

Самый младший, Аркадий, стал военным лётчиком, к 1938 г. был командиром звена тяжёлых бомбардировщиков, а затем поступил в Военно-воздушную академию РККА имени Н. Е. Жуковского, где занимался испытаниями новой техники и успел подружиться в Валерием Чкаловым – когда Чкалов погиб в авиакатастрофе, то именно сын Чапаева сообщил его семье о случившемся. Сам он ненадолго пережил своего друга летом 1939 г. слушателей Академии им. Жуковского перевели под Борисоглебск на базу Борисоглебской лётной школы для прохождения практики и 7 июля он разбился на истребителе И-16, когда самолёт сорвался в штопор8. Эта смерть была нелепой, т.к. её спровоцировали непродуманные правила: дело в том, что Аркадий Чапаев, как слушатель Академии, должен был проходить летную практику, но проходить её было положено на истребителях И-16 – и тут-то кроются причины гибели: мало того, что И-16 изначально был строгой в управлении машиной и на нем ежегодно разбивались 5-10 курсантов, так ещё и летать на нем заставили пилотов бомбардировочной авиации, к которым для при наборе предъявляют совершенно другие по сравнению с летчиками-истребителями антропометрические и психологические требования. В итоге, всё закончилось ожидаемо плохо.

Подводя итоги, должен отметить, что личность Чапаева может стать отличной отправной точкой для изучения Гражданской войны – он не был отягощен уголовным прошлым как Котовский, не запятнал себя зверствами как Унгерн или Анненков, не репрессировал своих коллег как Тухачевский в 1930 году, не сотрудничал с иностранными государствами и вообще не покидал пределов страны и не имел родственников за границей... Словом, без всяких натяжек Чапаева можно назвать настоящим народным героем!

Литература

Дайнес В.О. Чапаев. – М.: Вече, 2010.

Чапаев А. В., Чапаева К. В., Володихин Я. А. Василий Иванович Чапаев. Очерк жизни, революционной и боевой деятельности. – Чебоксары, Чувашское книжное издательство, 1987.

Чапаев. Батальон двадцати одной национальности. Рассказы бойцов батальона. – М.: Художественная литература, 1939.

Текст: Евгений Киселев